Неделя календарей и беготни по тающим сугробам.
День первый.
Понятно, что с фотки рисовать — заведомо облегчить себе все мыслимые задачи. Там и гамму подбирать не надо, она уже готова.
И кадр высчитывать не требуется. И тон. Эхехе. (Стон задушенной совести нерадивого рисовальщика с фоток).
Находка: белый соус великолепно подменит белую же пастель. За то ему глубокое мерси. Ибо белая пастель заканчивается первой из коробки.
День второй.
«А что скажет купечество?’
Ощущение от картинки, пока рисовала (другое, чем когда фотографировала) — купеческие гуляния, разудалая масленица… Внутренний графоман удовлетворен.
Вчера чуть не сгрыз меня совсем — как так, нет ежедневной работы!? — Получи!
Снова всё спасает корейская пастель и синяя бумага»ВАВОСНКА» (так и читаю ведь: вавоснка). Улица Колокольная, вид от улицы Марата.
День третий.
Первая попытка диатипии. Безжалостно замазанная поверх пастелью. Казарменные сосульки с трудом угадываются в этой размазне. Казарменные — потому что к зданию казарм Лейб-гвардии Егерского батальона на Звенигородской присматриваюсь давно.
Они выглядят настолько удручающе дряхлыми, и их так часто грозят снести, что точно — пора рисовать!
Сухая пастель по диатипии масляной пастелью. Бумага пастельная же. Но почему-то именно эта белая бумага не нравится. Хоть и Palazzo.
День четвёртый.
Откопала рождественскую картинку с деревьями-семисвечниками на Малой Конюшенной. Стояли, обсахаренные морозом, сверкали леденцово в свете фонаря. Ну, и любимые яркие фасады.
Где-то здесь, по слухам, жил когда-то БГ. И ещё — в шведской церкви(!), она правее, — мы переодевались на физ-ру. А кросс бегали в Михайловском парке. Вокруг прудов с утками. Что-то потянуло на воспоминания…
День пятый.
Почему-то попросилось название «Уходящая натура». Наверное, потому что напротив строится бетонная коробка апарт-отеля, гигантские краны машут стрелами как бестолковые девки — коромыслами. Снесли кондитерскую фабрику, которая делала ту самую Алёнку «Крупскую».
Небеса яркие, умытые. А под ногами — каша непролазная. Такая вот зима.
День шестой.
— Куда катится этот мир? — как бы вопрошает дом, удивлённо завалясь набок. Доходный дом купца Бажанова, построен немногим более ста лет назад, украшение и гордость улицы Марата.
В блокаду спасал жителей окрестных домов — вместо опасных походов за водой на Обводный канал они брали воду в нём. Здесь был действующий водопровод.
А сейчас, после многочисленных бестолковых ремонтов, впору спасать этот дом. Отремонтированные крыши отчаянно текут, уникальная лепнина в парадной обрушивается, обнажая кирпич…
Вообще-то хотела просто передать красоту северного модерна в граните. А дом и вправду уникальный. Приходите на экскурсию по интерьерам в детскую библиотеку. Вход в неё — под козырьком слева.
И козырёк, и водосточные трубы, и флагштоки, — даже самые незначительные детали выполнены с любовью и вниманием.
День седьмой.
Сквер с памятником Мусе Джалилю. На фоне школы имени Жака-Ива Кусто. Такое вот внезапное сочетание.
А ещё думала, карабкаясь сквозь обледенения, присыпанные снежной крупкой: ни страны, ни погоста не хотел выбирать, а умирать поехал на другой остров, чьи очертания на карте, да и общее настроение лёгкого сумасшествия так сродни этому, северному.
Васильевский остров, вчерашним вечером. Ждала трамвай.
Заглавное фото: откололся кусок подтаявшего льда с завитками и деталями, достойными пера и кисти. Остановилась, удивилась, щёлкнула, уволокла себе в архив.
